Теплым июльским днем 2003 г. мы с экспедицией историко-изыскательского клуба "Раритет" обследовали устье реки Махры при впадении ее в Талицу с надеждой определить остатки древней деревни Иевлевой. Поиски особых резуль-татов не дали и, сойдясь во мнении, что селище занимает Аигинская усадьба, мы решили исследовать старинную дорогу от часовни через Григорково на село Софрино. Существование этой дороги отмечается на планах и картах с середины XVII до середины XX вв. Из интересных обнаруженных объектов можно выделить остатки древнего моста через Талицу в Григорково. Красота и близость к деревне выдавали это место как древнее питейное, поэтому металлодетекторы даже не включались. В дальнейшем на большем отрезке дороги поиск был также затруднен по ряду обстоятельств и лишь в километре от усадьбы, когда стали попадаться фрагменты подъездной аллеи, мы включили приборы.
К сожалению, находок практически не было. Интересной, разве что, оказалась лишь найденная у самого парка Виктором бронзовая зверушка, но, будучи несколько в расстроенных чувствах, тогда на нее никто не обратил особого внимания.
А находка оказалась интереснее, чем можно было предположить с первого взгляда. Специалисты из клуба "Раритет" определили изящного бронзового льва как бляху скифского звериного стиля. Стало бать возраст найденного V - IV вв. до нашей эры.
Действительно, тщательный осмотр позволяет констатировать наличие утрат на изделии. Ранее оно было полностью окружено стилизованными завитками для прочного прикрепления его к чему-либо путем пришивания (четыре отвер-стия еще сохранились, а на задней и передней лапах, под головой заметны следы сломов, обломан завивающийся вверх язык). Реалистичность и динамизм (лев изображен идущим с поднятой головой, раскрытой пастью и высунутом языком), умение передать сущность зверя условными формами, подчеркнутость деталей (мускулы, пасти, уши, глаза), непропорционально большая голова и вывернутая задняя часть туловища, замкнутое построение фигуры - все это отличительный признак скифского звериного стиля.
Свойственное скифскому звериному стилю своеобразие выразительной традиции сохранялось в любом материале (в золоте, серебре, железе, бронзе, дереве, кости, камне, войлочной аппликации и даже в татуировке) и при любой тех-ники изготовления (ковки, чеканки, литья, тиснения и резьбы и т.д.). Среди изделий встречаются обкладки колчанов и ножен, рукоятки мечей, детали уздечного набора, бляшки (использовавшиеся для украшения конской сбруи, колча-нов, панцирей, а также в качестве женских украшений), ручки зеркал, пряжки, браслеты, гривны и т. д. Украшения с изображениями зверей или животных в скифское время считались магическими амулетами и оберегами, защищавши-ми их владельцев от зла, несчастий, болезней и порчи, а так же символизировали силу, ловкость и храбрость воина. Этот символизм сохранился и в славянской традиции изображения животных.
После того, как предмет был атрибутирован, встал законный вопрос: Как это попало в Подмосковье?
Версии одна интересней другой стали возникать, выдавая бурное воображение каждого из участников беседы. Чтобы полет творческой мысли не приблизился к границе ненаучной фантастики, я грубо влез со своим краеведением:
- Я думаю, дело в следующем. Известное с XV в. как Супонево, село в духовной грамоте царя Ивана IV (1572 г.) упо-минается уже как Сафарынское, принадлежавшее "сурожскому гостю" (крымскому купцу) Ивану Сафарину.
Учиты-вая то, что скифские курганы грабят издревле, можно предположить, что данный зверь приобретен на базаре в Крыму и завезен сюда как украшение или просто приглянувшаяся диковина, где и был потерян лет четыреста тому назад. На месте, где он был найден, в то время находился ряд дворов прислуги, а чуть подальше - дом вотчинников.
Распустившееся дерево коллективной фантазии было срублено на корню. Повисла тишина разочарования. Как там у Горького - Эх... испортил песню... дур-рак!
Но, возможно, моя версия слишком прозаична, чтобы быть правдой.
ВАСИЛИЙ КОРШУН
На главную